Белорусы рассердились всерьез

В стране прошли новые акции протеста, счет участников уже идет на тысячи

«Марш рассерженных белорусов» в Минске не стал, вопреки прогнозам скептиков, единичной акцией, и градус протестов продолжает повышаться. В конце февраля рассерженные белорусы протестовали в четырех городах: Витебске, Бресте, Барановичах и Бобруйске. А 25 марта марши пройдут по всей стране. 17 февраля на Октябрьскую площадь Минска вышли около пяти тысяч человек – это стало самой массовой акцией с декабря 2010 года, когда после президентских выборов в стране начались массовые репрессии, а протесты были подавлены. Теперь, похоже, начинается настоящая «белорусская весна»: 18 и 19 февраля марши рассерженных белорусов прошли в Гомеле, Могилеве, Гродно, Витебске и Бресте. Лидером стал Гомель – три тысячи человек вышли на площадь Восстания. А Витебск тогда собрал всего лишь несколько сотен. Зато в эти выходные жители Витебска показали зубы: на улицы вышли две с половиной тысячи человек. В Бобруйске, который всегда был спящим городом и неуклюжим интернет-мемом и где живет чуть больше 200 тысяч человек, в акции протеста приняли участие полторы тысячи. Такого еще не было. Эти протесты отличаются от всех прежних. При том, что заявленная цель – отмена унизительного лукашенковского декрета о тунеядстве, обязывающего всех, кто не работает, платить государству оброк, участники маршей говорили не только о том, что требуют отмены декрета. Они вышли под самыми популярными сейчас в Беларуси лозунгами «Баста!» и «Лукашенко, уходи!». И говорили о той экономической яме, непомерных ценах, о безработице, рабской контрактной системе, невозможности оплатить учебу детям и безнадежном будущем для этих детей в Беларуси. «Если Лукашенко развалил всю экономику – значит, он и политику развалил. Уходи уже!» – звучало на митингах. Еще одно отличие от прежних протестов – готовность заявить о своем протесте публично. Раньше обычные горожане, тем более не в столице, боялись говорить на камеру и диктофоны. Публично выступали лишь организаторы, оппозиционные политики и активисты, а участники – поддерживали их скандированием «жыве Беларусь!». Теперь же участники маршей сами искали журналистов, чтобы рассказать сказать: «Лукашенко, баста!» Кстати, чаще всего они обращаются к нему на «ты». Возможно, самое главное – полное отсутствие организаторов акций в Витебске, Бобруйске, Барановичах. Заявителей не было. Никто не брал на себя ответственность, не уведомлял городские власти, не распространял листовки, не писал обращения: люди самоорганизовались. Вот несколько цитат из выступлений жителей Витебска: «Против Лукашенко идем! Меня и мою семью декрет не затронул. Я просто против него вышла – ради будущего моих внуков». «Лукашенко не руководитель! Развалил и заводы, и колхозы. Какой у нас завод работает?» «Нет работы. Муж не спит со своей женой – он спит в вагончике на российской стройке. Стыдно!» «Витебск был большим промышленным городом, а что теперь? В каком состоянии «КИМ», «Монолит», «Коминтерн»? Лукашенко, уходи по-хорошему, иначе будет плохо». Милиция не вмешивалась. Разве что трех человек в Витебске задержали и составили протоколы. Но это, скорее, по инерции. Когда нет прямой команды – силовики предпочитают не вмешиваться. А команды быть не могло: Александр Лукашенко на всякий случай уехал в Сочи еще 15 февраля и там «затихарился». Шутили: сбежал, но вероятнее – выжидал на горнолыжном склоне Владимира Путина. Накануне официальный Минск заявил, что решение газового спора с Россией найдено, осталось его заверить на политическом уровне. Но Путин в Сочи не появился – предпочел Казахстан и общество елбасы Назарбаева. То есть, выходит, Лукашенко зря потратил деньги на заграничную поездку. А рассерженные белорусы теперь каждую копеечку считают. 25 марта на улицы планируют выйти уже не тысячи, а десятки тысяч. Так они между собой договорились.

Ирина ХАЛИП