Ирина Мезенева. Актриса

По итогам конкурса профессионального мастерства среди работников учреждений культуры нашего города определены победители 2016 года. В номинации «Лучший актер» первенство с артистом Камерного театра Никитой Куманьковым разделила Ирина Мезенева – ведущий мастер сцены, актриса (кукловод) Смоленского театра кукол имени Д.Н. Светильникова. Конкурс, кстати, так и назывался – «Лучшие имена».

С Ирой Мезеневой мы знакомы, наверное, лет тридцать, когда вместе с мужем, артистом Олегом Мезеневым, они приехали в Смоленск после окончания Ярославского театрального училища. Он – в драматический театр, она – в кукольный. Хотите – верьте, хотите – нет, но это была самая красивая актерская пара Смоленска. Высокий, стройный, большеглазый Олег и рядом необыкновенно изящная и красивая, натуральная (подчеркиваю) блондинка с ангельским голосом – Ира. Театры их приняли с распростертыми объятьями, из чего следует, что они, несмотря на юный возраст и отсутствие сценического опыта, играли главные роли. Олег к тому же прекрасно владел гитарой, и юный семейный дуэт стал бесспорным украшением всех творческих вечеров, которые в ту пору регулярно и с завидным постоянством проходили в Доме актера. По уровню вокального мастерства, честное слово, ребята не уступали Татьяне и Сергею Никитиным, особенно при исполнении песен Юрия Визбора. А потом, Бог его знает, что и как случилось, но Олега вышибла из театра исконно-традиционная болезнь российского актерства. Он уехал, а Ира осталась. За прошедшие тридцать лет в ее жизни было всякое, но сегодня она – победитель номинации «Лучшие имена Смоленска» И более того – желанный гость «СН». – Прежде всего от имени и по поручению всех твоих многочисленных поклонников позволь поздравить с победой. Кстати, вопрос, который меня мучает давно. Почему – «куклы», почему не «драма», с твоей‑то внешностью? – Когда я после десятого класса я попала в кукольный театр, сразу поняла, что мне здесь будет интересно и очень хорошо. Потому через год и поступила в Ярославское театральное училище. Конечно, как все девочки в юном возрасте, я мечтала о карьере драматической актрисы. Это естественно. Удивительным было то, что все вокруг называли меня «прирожденным кукольником». – Как думаешь, почему? – Скорее всего, виной тому мой голос, его тембр, согласно которому я – нежная и очень романтичная девочка, идеальная лирическая героиня кукольных спектаклей. И потом, видимо, внутреннее состояние, восторженное и трепетное восприятие окружающего мира, которое не всем дано. Понимаете, артист-кукольник – это сложнее, чем актер драматического театра. И люди с театральным опытом лучше меня понимали, какой театр мне нужен. В результате я поступила на кукольное отделение Ярославского высшего театрального училища, но даже когда вернулась в Смоленск, продолжала мечтать о драме, представляете? А потом мечты ушли, и сегодня я себя без кукольного театра просто не мыслю, потому что кукольный театр захватывает, завораживает, особенно в тот момент, когда сливаются воедино кукла и актер. Для меня спектакль – это пять минут страха перед выходом на сцену, а потом я забываю обо всем, я просто растворяюсь в спектакле. И мне всё равно, какой зритель в зале и есть ли он вообще, понимаете? Я и кукла. Больше ничего. Многие актеры очень тщательно работают над ролью, копаются в себе, что‑то ищут. А я – актриса, которая больше идет по наитию, куда ведет мое внутреннее состояние, мой внутренний мир. Для меня очень важен умный режиссер, который этот внутренний мир обрамляет хорошей оправой. – А как в твоей судьбе появился кукольный театр? – А это загадка даже для меня. Я ведь должна была связать свою жизнь с музыкой, поступать в музыкальное училище. Мне даже карьеру пианистки «громкую» предсказывали. Но как‑то так случилось, что после окончания школы в музыкальное училище я поступать не стала. Просто не захотела. И что было делать? Устаиваться на работу, а куда? И тут мама совершенно случайно прочла объявление в газете, что кукольному театру требуются артисты во вспомогательный состав. Взяла меня за руку и повела в театр, на «авось», просто попробовать. А в театре как раз появился молодой главный режиссер, выпускник Ленинградского театрального института Виктор Савин. Он меня прослушал – и взял. Для меня это было странным: я ведь специально не готовилась, просто прочла, что помнила из школьной программы, монолог Катерины из «Грозы»: «Почему люди не летают так, как птицы?», песенку какую‑то спела. И меня взяли. Судьба, наверное? Во вспомогательном составе проработала сезон, даже роли какие‑то играла, Зайчика, например, в «Дяде Федоре». А все артисты вокруг говорили, что мне непременно нужно поступать в театральный вуз и готовили к вступительным экзаменам, за что я всегда буду благодарна и Виктору Ивановичу Савину, и Леше Ефимову, и Люде Удаловой. – Ты – лирическая героиня. Все Машеньки, Настеньки, Аленушки – милые девочки с добрым сердцем – всё это твое. Но вместе с тем у каждой твоей героини – свой характер, они не похожи друг на друга. Как тебе это удается? – Всё очень сложно. Если брать последние спектакли, например, «Три веселых поросенка», характер моей героини, рисунок роли романтичной девочки Нуфочки подсказал режиссер Павел Валентинович Акинин. Он дал толчок – и всё. Дальше меня не остановить, я поняла, что нужно. В других спектаклях – то же самое. Мои положительные героини, несмотря на внешнюю схожесть, разные. Конечно, найти характер мне помогает режиссер. Если внимательно слушаешь и при этом слышишь режиссера, тогда всё в порядке. Главное – уметь услышать. – А мне всегда казалось, что характер твоих героинь идет от куклы, то есть от внешнего – к внутреннему. – Смотря какая кукла. Как‑то так сложилось, что все лирические – они очень похожи внешне. И что играть? Как придать им внутреннюю неповторимость, особость? Очень часто приходится идти «на сопротивление» своему внутреннему материалу. И тут мне пришел на помощь Павел Валентинович. Он дал мне в «Ночи перед Рождеством» небольшую роль Тощей Бабы, сварливой и драчливой. Было очень сложно, но получилось. Это первая моя роль «на сопротивление». Потом Лиса в «Клочках по закоулочкам», тоже дама совсем недобрая, а потом случился Колобок – противоречивый и мятущийся вольнодумец и анархист. Теперь, наверное, я могу играть почти всё, хотя острохарактерной актрисой себя не считаю. Ту же Мачеху в «Морозко» я бы всё равно не сделала Мачехой-Мачехой, хотя в этом спектакле играю тоже не очень добрую девочку Пашеньку. Она и вредничает постоянно, и над сестрицей Настенькой поиздеваться любит. Но в душе‑то она очень добрая, просто мама ее неправильно воспитала. И в конце спектакля, когда и шубку ей не подарили, и снежками закидали, и горько плачет она – мне Пашеньку очень жалко. И детям ее жалко, потому что они интуитивно чувствуют: была бы Пашенька замечательной девочкой, если бы не дурное воспитание мамы-злыдни. Поэтому я обращаюсь к мамам: «Воспитывайте детей правильно. Будут они добрыми – и вам будет счастье. По себе знаю». – Счастливая мама с благополучной актерской судьбой Ира Мезенева? – Было всякое. И мучительное расставание с Олегом, когда я стала себя терять, и изгнание меня из театра. Я была безработной артисткой, которой не на что кормить ребенка. Бралась за любую работу, чтобы содержать себя и дочку. Но потом, слава Богу, всё наладилось. Меня вновь пригласили в театр, и сегодня, да, я – счастливая мама с благополучной актерской судьбой Ира Мезенева. У меня две дочери. Вика уже совсем взрослая. Ей двадцать девять лет. У меня уже есть внучка. А вторая моя девочка, Настя, сейчас переживает самый трудный возраст. Ей тринадцать. Смотрю на нее и изучаю детский характер. А вдруг когда‑нибудь выпадет сыграть похожее? – Двое детей сегодня – это уже многодетная семья и где‑то родительский подвиг. Тем более, для актрисы, «плотно» занятой в репертуаре театра. Как всё успеваешь? – Сложно. Старшая, Вика, практически, выросла в театре. С детским садиком у нее не заладилось, и приходилось таскать с собой. Но Вика – пожестче, а Настя – нежная и романтичная, вся в меня. И хотя в детский садик ходила, но очень тосковала по маме, особенно в те дни, когда у меня и репетиции, и спектакли, с утра до вечера в театре. Она даже в календаре отмечала, когда у меня свободные дни и постоянно говорила: «Ну зачем тебе театр? Смени профессию, есть же нормальные мамы». И потом, отыграть спектакль, а порой, два подряд – это не просто. После «Колобка» такое чувство, что на тренажерах не меньше часа занималась. – У девочек никогда не было желания пойти по маминым стопам? – Нет. Вика – психолог, закончила университет. Работает бизнес-тренером. Я, правда, до конца не понимаю, что это такое, но ей интересно. Это главное. Настя переживает переходный возраст. Ее замучили вопросы: кто я? Какая я? Кем быть и какой стать? Так что сегодня в нашей семье опять всё непросто. – Скажи, за тридцать лет не возникала мысль поменять театр? Точнее, была ли такая возможность? – Меня приглашал на работу Воронежский театр кукол, но Олег, тогда мы были вместе, не хотел уезжать из Смоленска. В Питер меня приглашал мой педагог по Ярославскому училищу – не поехала. В Красноярск нас с Олегом приглашали, даже квартиру давали, но туда мы не поехали из-за ребенка. Там всё-таки Восточная Сибирь, холодно, а Вика в детстве часто болела, то есть всегда какие‑то, чаще бытовые, вещи мешали. Но я не жалею. В свое время в наш театр пришла Галина Алексеевна Карбовничая, удивительный режиссер, которая очень много мне дала, за что я безумно ей благодарна. Понимаете, я убеждена, что надо работать в том театре, где есть хороший режиссер. Тогда есть и интересные гастроли, и участие в фестивалях, есть просто замечательные спектакли. Есть всё, что просит актерская душа. Я думаю, что с приходом Павла Валентиновича Акинина в нашем театре будет еще много чего интересного. Мы уже съездили на гастроли в Германию, где имели бешеный успех. Видели бы Вы, как в Хагене принимали наше «Puppet-shoy» и приглашали непременно приезжать еще. Сейчас у нас на подходе спектакль для взрослых «Семья вурдалака» Алексея Толстого, где я играю Зденку – главную женскую роль. Кроме того, ожидается мой моноспектакль «Красная Шапочка». Я думаю, что с Павлом Валентиновичем – нашим любимым главным режиссером – будет много интересного и для театра, и для меня. Лишь бы сил хватило. – Уверена, причем не я одна, что у театра и у тебя всё лучшее – впереди. Видимо, звезды так сошлись и люди добрые постарались, что Смоленский кукольный театр, старейший в России, наконец‑то получил и достойное здание, и очень интересного главного режиссера. Вперед, ребята!

Лариса РУСОВА