Евгений Лыткин: «Без нерва нет музыки»

Заслуженному работнику культуры Евгению Лыткину исполняется 70 лет. Юбилею маэстро посвящён бенефис, который состоится 27 февраля в областной филармонии, а сегодня он – гость «СН».

– Евгений Дмитриевич, кажется, совсем недавно Вы в канун предыдущего юбилея рассказывали мне и читателям о пройденном пути, о детстве. Достал материал, оказывается, пять лет уже прошло, и удивился быстроте времени. Что‑то изменилось в Вашей жизни за эти годы? – Чем становишься старше, тем время быстрее летит. Что изменилось с тех пор? Международная обстановка, а жизнь наша как шла, так и идёт. Мы – русские люди, нас ничем не сломать, мы оптимисты. Без какой‑либо бравурности хочу сказать, я – послевоенный мальчишка, только радуюсь жизни. Всё дорожает? Да, но нормально – живём. Продолжаю работать в оркестре, а преподавание оставил. В музыкальном училище, которому я отдал более 50 лет своей жизни, очень сократился контингент учащихся. Поэтому работаю только в родном оркестре. – Как сегодня живёт коллектив? Пять лет назад Вы говорили, что есть серьёзные проблемы с гастрольной деятельностью, с тех пор положение улучшилось? – Положение не меняется, даже, я бы сказал, ухудшается. Но это характерно для оркестров всей России. Мы даже в свои районы выезжаем очень редко. Мы очень хотим поездить с концертами по районам области. Очень! Если у оркестра нет публики, для чего ему существовать? Я знаю, как восторженно нас принимают в районах. Как хотят нас слушать! Обидно, что мы не можем работать в этом направлении в полной мере. Но у районов нет денег на оплату приезда оркестра. Мы готовы давать там концерты, даже если музыканты ничего от этих выступлений не получат, но оркестру необходимо оплатить хотя бы транспорт! Мы согласны на это, но вопрос не решается. – Печально. Помню, когда лет 10 назад закончился концерт вашего оркестра в рославльской колонии, я обернулся к сидевшему сзади осужденному и, включив диктофон, спросил его о впечатлении. Зэк затряс головой и показал на кадык. Тут я заметил, что его лицо залито слезами. Отбывающий наказание за тяжкое преступление не мог говорить, впечатление от услышанного перехватило горло преступника. Он плакал. Как изменился его внутренний мир после этого, трудно сказать, но подобные эмоции бесследно не проходят. Жаль, что оркестр не выезжает в районы. С другой стороны, сильно ли ошибусь, предположив, что народная музыкальная культура сегодняшней молодежью не востребована? – Не совсем так… Просто раньше наш оркестр сотрудничал с учебными заведениями: институтами, академиями, колледжами. Сейчас этого нет. Меньше сейчас стали выступать в школах. Но если не будем давать концерты в учебных заведениях, упустим такой пласт, что очень долго будет пожинать эти упущения. Когда выступаешь перед молодёжью, видишь, с каким самозабвением они слушают народную музыку. Но… на наши дневные концерты для детей сегодня приходят человек пятьдесят, это печально. Вопрос в плохой организации или в чём‑то ещё?.. Масса причин… Организацию музыкально-просветительской работы нужно пересматривать, потому что если отлучить юных от приобщения к народно-музыкальной культуре, это обернётся катастрофой. Пример – московская девочка убежавшая служить в ИГИЛ (террористическая организация, запрещенная в России – ред.). Умница, в МГУ училась, а такое выбрала. Вот над чем нужно думать и над чем необходимо работать, если будущее России действительно заботит власть имущих. Как‑то беседовали с Н.Н. Калининым (дирижер, народный артист РФ, умер в 2004 году – ред.), и он говорит: иногда начинаем концерт плохо, но русскую песню публика всё равно воспринимает, публика зажигается, её пламя передаётся всему оркестру. Наши инструменты пришли из народа, они отличаются несовершенством, но они так берут публику за сердце! Люди не обращают даже внимания на какие‑то мелкие погрешности, которые бывают практически на любом концерте. Русская музыка затрагивает самые лучшие струны души человеческой и очищает сердца, вот в чём дело. Что нужно человеку? Храм и музыка! Спорт – это хорошо, но лишь для тела, а душа?.. – О себе, своей жизни Вы рассказали нашим читателям пять лет назад – о детстве в землянке, о том, как состоялся Ваш выбор профессии, и так далее. Полвека Вы отдали музыкальному творчеству, ещё раз не могу не спросить, что даёт музыка Вам? – Человек, профессионально посвятивший себя музыке, ответственен за состояние всего общества. В этом моё глубокое убеждение вне какой‑либо высокопарности. Музыка универсальна, ей не требуется переводчик. Человеческое общество без искусства в целом, а без музыкального в частности, перестанет быть обществом. – Зверинец в лучшем случае… – Нет, ещё страшнее. Без гармонии людских сердец человечество, Россия просто не выживут. Поэтому уверен, что я не напрасно выбрал этот путь. Да, когда был молодым, многие говорили, что музыка – это лёгкий труд, пустяки. Нет. Музыка – это тяжёлая повседневная работа… Занятия музыкой неизбежно связаны со скрупулёзностью, можно сказать, занудливостью, необходим большой запас терпения, чтобы всё выучить, переваривать и донести до слушателя. Это всё на нервах – и репетиции, и каждое выступление. Если бы, допустим, некий волшебник предложил бы мне что‑то изменить в прошедшей жизни, я бы ничего менять не стал. Всё попробовал, всё испытал, за что благодарен Господу Богу. – Что изменилось в жизни оркестра с минувшего лета? Были планы вывести его из состава филармонии и сделать отдельным учреждением культуры. – Сегодня оркестр как был, так и остался в структуре филармонии, и моё мнение, что он и должен находиться в ней… Репетиционная база оркестра остаётся в музыкальном училище. Когда у нас готовятся концерты, репетируем и в филармонии. Я был противником того, чтобы оркестр вышел из состава филармонии. В своё время, когда был директором и дирижером оркестра, присоединял наш коллектив к филармонии. Считаю, что оркестру нужно помогать, а создавать вокруг нездоровый ажиотаж – дело пустое. Самое неприятное, что в этот процесс вовлекаются артисты оркестра, а иногда и зрители – это неправильно, недопустимо! Наше дело – Музыка! Необходимо профессионально и умело преподносить её публике и с помощью Музыки решать все свои проблемы. Таково моё кредо. – Как складываются взаимоотношения коллектива с новым художественным руководителем? – Настоящий дирижёр – это личность. В первую очередь он должен быть хорошим человеком и музыкантом, тогда всё будет получаться. Игорь Александрович Каждан – профессиональный музыкант и дирижёр, он нормально воспринимается коллективом и всё делает правильно. Я говорю о музыке. Да, что‑то, может быть, кому‑то кажется не совсем так… Но – извините, это творческий процесс, это право дирижёра, это он музыку трактует, создаёт. Если он будет её просто копировать, ничего хорошего не получится. Поэтому у меня вопросов тут нет. Он показал свой профессионализм, свою работу. Да, он имеет свое мнение, свой творческий подход, свои требования к репетиционной и концертной работе, своё лицо, свою индивидуальность, которые отличают его от других дирижёров, и это хорошо, это нормально. – Евгений Дмитриевич, на Ваш бенефис пять лет назад приезжало немало выдающихся дирижёров, артистов, и на бенефис, который пройдёт послезавтра, также приезжают гости из Санкт-Петербурга и других городов. Как происходят эти знакомства, дружба, переходящая в благодарное сотрудничество? – Благодаря музыке я познакомился со многими интересными людьми. Поступил в училище, занимался у Владимира Афанасьевича Русакова, директором училища был тогда Владимир Григорьевич Рощенко, эти люди стояли у истоков профессионального среднего музыкального образования на Смоленщине. Я учился у них, потом я учился в институте, где моими педагогами были блестящие музыканты, замечательные профессора, глубочайшие личности, например, А.А. Онегин, который вёл класс баяна, А.Б. Поздняков – дирижёр и масса других. Я познакомился с ребятами, которые учились вместе со мной и добились мировой известности. Это народные артисты России Александр Цыганков, это и баянист Фридрих Липс, балалаечник Валерий Зажигин, с которыми дружу до сих пор, и масса других сокурсников по институту. Когда я встретился с В.П. Дубровским, когда мы совместно стали заниматься музыкальным творчеством, пошла новая волна знаменитых друзей. Не считая оркестровых репетиций, Виктор Павлович занимался со мной отдельно дирижированием, вместе готовили произведения к сценическому воплощению. Мы дружили с Дубровским, и в баню вместе ходили, и праздники встречали… Эта дружба оказала на меня огромное влияние. С нами тесно сотрудничали такие великие маэстро, как А.П. Петров, которому я делал инструментовки к его творческому вечеру – интереснейший человек! С Т.Н. Хренниковым мы общались до его самых последних дней, постоянно перезванивались – величайший музыкант. Я у него и дома бывал. Вера Николаевна Городовская, которая была великолепнейшей гусляршей, закончила композиторский и фортепианный факультеты московской консерватории, ушла в народный оркестр, ездила с концертами на фронт, а какие произведения она написала для народников! Это просто чудо, и вот с этими людьми я был в настоящих дружеских отношениях. Они не могли не оставить глубокий след в моей жизни. Ещё мой большой друг Н.Н. Калинин, ныне тоже уже покойный. Он сделал очень много для объединения народных оркестров России в единую ассоциацию. Когда В.П. Дубровский при поддержке В.И. Атрощенкова, В.М. Михненкова и А.И. Орлова создал наш оркестр, инициатива создания подобных коллективов охватила всю Россию, а Н.Н. Калинин всех объединил и создал ассоциацию дирижёров-народников. Он нас собирал, все выступали с концертами и сольными программами в Москве, в Смоленске, в других городах. Он нас объединил, чтобы мы узнали, кто есть кто, кто чем дышит. Могу сказать, что все эти люди – дирижёры народных оркестров – работают не для себя, все работают на исконно народное дело. Мы встречаемся, они приезжают на мои концерты, приезжают безвозмездно, это греет душу. – С кем встретятся смоляне на Вашем бенефисе 27 февраля? – Например, с таким маститым дирижером, как А.Я. Винокур, народным артистом России, лауреатом первой Государственной премии правительства России, художественным руководителем оркестра «Виртуозы Кубани». Это заслуженный деятель искусств России Геннадий Миронов – художественный руководитель оркестра «Онего» из Петрозаводска. Приедет заслуженный деятель искусств Белоруссии Николай Алданов. Приедут заслуженный артист России Игорь Михайлович Тонин и с ним оркестр «Метелица» из Санкт-Петербурга, художественный руководитель государственного ансамбля «Россия» имени Л.Г. Зыкиной. Многих можно пригласить, но далеко не все могут приехать. Приедет народный артист России Василий Овсянников, певец, который у нас в Смоленске на конкурсе «Голоса России» получил первую премию. Народная артистка России Надежда Крыгина приедет… – Прекрасно! Очень будете волноваться, выходя на сцену, или за 50 лет ко всему привыкли и сохраните спокойствие? – Волнение на сцене всегда присутствует. Без волнения ничего не получится, без нерва нет музыки. Можно выйти и, что называется, оттарабанить, но кому нужен звуковой хлам, мусор? А когда играешь на нерве, тогда это и публику равнодушной не оставит. Я уже и сейчас волнуюсь. Плюс различные организационные проблемы. Спасибо, помогает руководство филармонии… – Евгений Дмитриевич, вот Вам и 70 лет, позвольте сделать вывод, что жизнь Ваша прошла интересно, можно сказать, счастливо. – Если взять в целом, то, наверное, жизнь удалась. Всё, что хотел, сделал. Что не доделал, так жизнь ещё не закончилась и подводить окончательные итоги ещё рановато. В эти дни отмечаю не только семидесятилетие, но и золотую свадьбу, мы прожили с супругой 50 лет. Мои друзья – моё богатство. Радость от встречи с людьми, которые приедут меня поздравить, трудно переоценить. Подлинная радость! А самая большая радость – это встреча с моей публикой, которая всё увидит, всё услышит, и все вместе мы порадуемся гармонии нашего концерта. Для музыканта это высочайшая радость! – Вдохновения Вам и Вашим друзьям! Встречи ждать недолго остаётся.

Александр БЕРЕЗНЕВ