Государство без сердца

Власть, которая запрещает в страну ввоз немецких и американских костылей, нездорова.

Ей самой нужно срочно лечиться

Напомним историю вопроса. Впервые идея об ограничении поставок медицинского оборудования из-за рубежа стала достоянием общественности в марте прошлого года – был обнародован список из 67 медизделий, вызвавший болезненную и бурную реакцию как у врачей, так и среди простых граждан.

Однако Минпромторг, являющийся главным лоббистом правительственных ограничений на импорт медоборудования, на днях предложил увеличить этот список практически втрое (на 101 позицию) и быстро обсудить его до 17 августа.

Что же предлагается «импортозаместить»?

Первоначально под запрет попали, в частности, компьютерные томографы, электрокардиографы, анализаторы глюкозы, хирургические иглы, шприцы-инъекторы с инъекционнами иглами и без них, микрохирургические ножницы, твердосплавные зубные боры, микрохирургические пинцеты, микрохирургические инструменты для офтальмологии, устройство для переливания крови, кровезаменители, импланты для остеосинтеза.

Теперь этот список предлагается дополнить дефибрилляторами, передвижными рентгеновскими аппаратами, инкубаторами интенсивной терапии для новорожденных, ультразвуковыми сканерами, протезами, тест-полосками для определения уровня глюкозы в крови, аппаратами искусственной вентиляции легких, ингаляционного наркоза, обширным спектром перевязочного материала и антисептиков, предназначенных для пациентов с ранами, пролежнями, ожогами.

И презервативами.

То есть, если вникнуть в ситуацию, практически не останется в медицине специализации, а соответственно и болезни, куда не дотянется рука «импортозаместителей».

***

В дополнительном списке медицинских изделий, запрещенных к ввозу в Россию, сто одна позиция. Тяжело читать этот список. За каждой строкой с названием медицинского аппарата или инструмента чья‑то болезнь, чья‑то боль, надежда, отчаяние. Тысячи людей читают сейчас длинный «Перечень отдельных видов медицинских изделий, происходящих из иностранных государств», пытаясь понять, как эти драконовские меры скажутся на их жизни, на жизни их родителей и детей.

Бинты и салфетки, антисептики и тампоны, костыли и трости для инвалидов и слепых, противопролежневые матрасы и туалетные кресла, искусственные стопы и искусственные кисти, аппараты вентиляционного наркоза и искусственной вентиляции легких, клапаны сердца и дефибрилляторы, ультразвуковые сканеры и паровые стерилизаторы – это сто один пункт отсечения людей от жизни. Так заталкиваются люди в боль, в болезнь, так их теснят в небытие, подталкивают в сторону смерти. Всё то, что десятки лет разрабатывалось и производилось в других странах на благо человека, всё то, что выдумывали светлые головы в лабораториях и изготавливали на опытных производствах, мы не будем покупать для вас, лежащих в палатах на шесть коек в обветшалых больничных корпусах времен Екатерины Второй, с общим туалетом в конце коридора, для вас, ковыляющих в ваших стоптанных ботах в утренней тьме за талончиком в поликлинику, для вас, безропотно живущих и безропотно умирающих во встающей с колен России.

А как с больницами, где они лечатся сами, все эти министры, депутаты, составители запретных списков, сочинители санкций против своего народа? Они вместе со своими домочадцами лечатся в своих особых больницах бесплатно, то есть за наш общий счет. Там тоже не будет никакой западной техники? Им тоже будут делать операции тупыми скальпелями и обрабатывать раны исключительно отечественными антисептиками?

Там еще хирургические инструменты, в этом списке. Хирург, который привык и хочет работать немецкими инструментами, известными своим качеством на весь мир, перебьется. «Наборы, инструменты, устройства для сердечно-сосудистой и абдоминальной хирургии» – вот так, гуртом, мы выбросим из нашей медицины и нашей жизни выдуманные гениальными головами и произведенные на точнейшем оборудовании вещи, призванные осторожно и точно проникать в человеческое тело, снимать боль, давать жизнь, касаться сердца.

Насмешкой и издевкой звучат в документе названия трех стран, из которых ввоз разрешен: Армения, Казахстан, Белоруссия. Мы откажемся от европейских «радиологических информационных систем для получения, обработки, передачи и архивирования цифровых медицинских изображений» в пользу армянских? Мы ожидаем поставок носимых аппаратов искусственного кровообращения из Казахстана? Разве эти три страны являются мировыми лидерами в разработке и производстве медтехники, призванной спасать жизнь и облегчать страдания людей?

Современная медицина создана и развивается на Западе. В Германии, в Америке, в Швейцарии, во Франции создается самая современная медицинская техника. Так было всегда. Инвалидную коляску, управляемую руками, придумал и создал американец Эмик Авакян, дефибриллятор создал американский инженер Барух Берковиц. Там, на Западе, надо покупать эту технику, покупать столько, сколько нужно для наших больниц, покупать, не жалея денег, потому что каждый противопролежневый матрас и каждый искусственный клапан сердца спасает чью‑то одну-единственную, неповторимую, уникальную, страдающую и желающую жить жизнь. Не футболистов в клубы, а лучших европейских врачей в наши больницы нужно нанимать, чтобы консультировали и лечили повсеместно. Не на войну, то есть на смерть, надо тратить деньги, а на медицину, то есть на жизнь.

Ирод послал мускулистых головорезов, чтобы они перебили детей. Теперь это делается по-другому:

клерк в костюмчике включает в список запрещенного к ввозу оборудования инкубаторы интенсивной терапии для новорожденных (стационарные и транспортные), аппарат назальной респираторной поддержки дыхания новорожденных, обогреватель детский неонатальный. Премьер-министр подписывает. Но если хоть одна маленькая жизнь прервется из-за того, что в нужный момент в больнице не окажется такого аппарата, то тогда премьер-министра можно будет назвать убийцей?

Варварская советская стоматология ушла в прошлое, потому что повсеместно появилась западная стоматологическая техника, западные инструменты. Даже самые рьяные патриоты, страдающие недержанием ненависти ко всему западному, разрешают – в виде исключения, конечно! – просверлить себе зуб бормашиной, произведенной в Японии или Германии. Есть российские аналоги? Пусть врач выбирает! Но ему не дадут выбрать, этому врачу, который каждый день в белом халате и с белой маской на лице работает в своем кабинете и отлично понимает, чем ему лучше работать. И поэтому к нему подкрадывается некто в сером и выдергивает из рук «инструменты режущие и ударные с острой (режущей) кромкой, фрезы зуботехнические, головки стоматологические алмазные, головки фасонные алмазные, напильники корневые, пульпоэкстракторы (инструменты извлекающие)».

Всего этого не будет в государственных больницах и поликлиниках. А в частных – никто не запрещает, пожалуйста. И таким образом они завершают свой план уничтожения бесплатной государственной медицины, план, важными этапами которого было введение позорных квот. (Операция на кисть нужна была в 2014 году. А квота будет в 2016-м). А потом закрытие больниц и увольнение врачей. Лечиться отныне будут только те, кто может платить. Остальным, народу, живущему на зарплату в 7, или 15, или 25 тысяч рублей, народу, подбирающему раздавленный сыр на Белгородском полигоне, народу, так и не пришедшему в себя после войн и террора, так и носящему привычно на шее всех этих господ, помахивающих ножками в дорогих итальянских туфлях, – этому народу останутся разваливающиеся больницы (да и их не хватает), громоздкие рентгеновские аппараты, дающие мутные снимки, и серое небытие вместо жизни.

Можно строить всякие версии для объяснения происходящего. Но уже восемь веков известна мысль монаха Оккама о том, что не следует создавать лишние сущности. «По плодам их узнаете их». Западу от этих их контрсанкций, отказов, запретных списков не тепло и не холодно. ВВП России 2% от мирового, у Америки в десять раз больше.

Запрет на ввоз медицинской техники направлен не против Запада, он направлен против нас, здесь живущих. Нас убивают.

Костыли они запрещают специальными, хорошо прописанными, подробно проработанными пунктами. Власть, которая запрещает в страну ввоз немецких и американских костылей, нездорова. Ей самой нужно срочно лечиться. Я, по некоторым обстоятельствам моей жизни, имею хороший опыт выбора костылей. Я никогда не покупал российские, потому что немецкие и американские лучше. Легче. Удобнее. Для человека, в которого мастер-хирург удивительным и невероятным образом вставил два искусственных (швейцарских) сустава, который учится ходить после операции, у которого на каждом шагу пот на лбу, каждые сто граммов веса костыля, каждый его изгиб, каждая его подробность имеют такое значение, о котором невозможно сказать обычными, рутинными словами. Можно только стонать, мычать. И мы запретим ввоз американских костылей, придуманных и созданных потрясающим Томасом Феттерманом, потому что в чьем‑то маленьком, больном, тесном, страдающем маниями мозгу Америка кажется пугающим монстром с кровавыми клыками.

С детства больной полиомиелитом Томас Феттерман мучился от страшной боли в плечевых суставах, ибо вся нагрузка при вставании у него ложилась на руки. Врач советовал ему меньше двигаться и пить аспирин. Но американец с сильным характером и твердой волей взялся конструировать костыли, снимающие нагрузку с плеч. Он сделал это. Он изобрел костыль, который в России называется «канадка», чудо-костыль, раздвижной костыль, костыль с упором под локоть, костыль с маленькими насадками, позволяющими инвалиду ходить по льду и снегу без риска упасть. Его компания теперь производит десятки моделей самых современных костылей – легчайших, титановых, алюминиевых, продуманных в каждом изгибе, удобных, дающих счастье движения тому, кто еще вчера боялся свесить ноги с кровати. Знающий боль всем своим телом, знающий на собственном опыте, где у инвалида проскальзывает рука, где не выдерживают ноги, этот мужественный человек всю свою жизнь изобретает приспособления, спасающие страдающих людей: гидравлический мини-лифт, помогающий встать со стула, особенные насадки для костылей, дающие возможность инвалиду ходить по пляжу… Да, инвалиду. Ходить! По пляжу! Костыли Феттермана должны выдаваться каждому, кто в них нуждается, потому что иначе, зачем налоги и зачем вообще государство? Вот зачем: чтобы жечь еду и запрещать ввоз марлевых повязок и костылей.

Говорят специалисты

Михаил Масчан, завотделением трансплантологии федерального научно-клинического центра детской гематологии, онкологии и иммунологии имени Димы Рогачева:

– Мы лечим детей с помощью огромного числа таких приборов и расходных материалов, у которых российских аналогов просто нет. Например, нет у нас реагентов биохимических и клеточных анализаторов. Катетеры российские есть, и они в 10 раз дешевле импортных, но их применение связано с риском инфицирования, тромбирования. Нет никаких сомнений, что запрет обернется резким ухудшением качества медицины. А еще появится окончательная жирная черта между медицинской помощью богатым и бедным. Потому что запрет на закупку импортного оборудования распространяется только на средства госбюджета.

Екатерина Чистякова, директор фонда «Подари жизнь»:

– К сожалению, отечественные томографы не могут конкурировать с зарубежными аналогами, которые позволяют быстро и качественно проводить комплексную диагностику, а значит, врач может быстро поставить диагноз ребенку и сразу же начать лечение. Или, например, инъекционные иглы отечественного производства. Их ассортимент катастрофически узок, наши иглы толще и хуже заточены. А нашим измученным тяжелой болезнью детям иногда необходимо делать по пять инъекций в сутки.

А вот что говорит сегодня по поводу уже расширенного списка Алексей Кащеев, нейрохирург:

– В этом перечне много предметов, которыми я в своей работе пользуюсь ежедневно. Например, C-дуга. Это рентгеновский аппарат, который используется во всей рентгенохирургии. Мы работаем только с импортными С-дугами, о российских я никогда не слышал, их просто не производят. Статичные рентгеновские аппараты в России делают, а передвижные – нет.

В перечне есть аппараты, которыми пользуются мои ассистенты во время операций. Это, например, аппараты ИВЛ (искусственной вентиляции легких) или ультразвуковые сканеры, которые используются для диагностики. Это все качественная западная техника. О ее отечественных аналогах ничего сказать не могу – никогда с ними не работал.

Из расходных материалов – 70% западные, остальное – российское. Не могу сказать, что российское плохое. Например, очень хорошие ватники – материал для остановки кровотечения. Неплохие бинты делают у нас.

Основная проблема в том, что многие аппараты из перечня просто не на что менять.

Подготовил Алексей ПОЛИКОВСКИЙ