Жизнь как преодоление
Позавчера было 40 дней как умер наш сосед – замечательный человек Александр Петрович Горцевич.
Похоронили его скромно, без пышных речей и слов благодарности. А благодарить было за что. Он безвозмездно помогал всем нам, нуждающимся в его умении электрика и сантехника да и вообще грамотного «технаря». Александр Петрович был неизменно отзывчив, может быть, и потому, что с детства испытал и людскую душевность, и невероятные для его лет трудности, которые учился упорно преодолевать всю жизнь.
Четыре года было мальчишке, когда началась война. Отец, ветеран Первой мировой, ушел на фронт. А в 42-м за связь с партизанами гитлеровцы расстреляли сашину мать. И остался он вроде бы никому не нужным. Благо забрала его с собой сердобольная дальняя родственница, мать троих детей, когда всех их немцы этапировали на запад в Белоруссию…
Рано пришлось маленькому Саше познать тяжелый крестьянский труд, голод и холод. Но жаловаться было некому – выжил, окончил семь классов, поступил в горный техникум. Там студентам выдавали форменную одежду и неплохо по тем временам кормили. В 1956 году Саша с дипломом техника-шахтостроителя получил направление на сафоновские шахты.
Четыре года под землей с трехсменным режимом работы и плохим питанием завершились для Горцевича изматывающей болезнью – язвой желудка. После излечения – призыв на срочную военную службу, в войска ПВО. Там он получил специальность инструктора по химзащите. Может быть, именно это и решило его дальнейшую судьбу. В начале 1962 года их батальон отправили в долгую заграничную командировку. Куда, никто им не говорил. И когда в порту Лиепая всех переодели в гражданскую одежду и погрузили в трюм сухогруза «Алапаевск», интрига и для солдат, и для офицеров, что называется, зашкаливала: полная неизвестность. В трюме деревянные нары в 2-3 яруса, тут же укрытая брезентом военная техника. Строгий приказ днем на палубе не появляться, лишь ночью можно было выходить малыми группами подышать свежим морским воздухом. Его так не хватало в тесном трюме, прокалённом тропической жарой.
Так они и плыли около трех недель. Чем ближе подходили к Кубе, тем больше нарастала опасность быть опознанными. В небе кружились американские самолеты-разведчики, а в море встречались их военные корабли. Они же, советские военные, случись какая‑то острая ситуация, должны были называться сельхозработниками, везущими сельхозмашины в помощь дружественному кубинскому народу.
Под покровом ночи, в тишине выгрузились «алапаевцы» в одном из портов острова Свободы, расселились в казармах. И только позже узнали, что эта беспрецедентная военная операция, в которой они участвуют, названа «Анадырь» (город-порт на Чукотке – ред.). За короткое время многотысячная группировка советских войск с современнейшим вооружением была переброшена через океан за 10 тысяч километров от Родины. Мировая военная практика не знала подобных примеров. Сегодня разнятся оценки историков и политиков того давнего события. Но тогда комсорг батальона Горцевич и его товарищи стойко преодолевали все трудности военно-полевой обстановки, были готовы и к худшему. Они сознавали, что обязаны помочь молодой Кубинской Республике защитить завоеванную свободу, предотвратить агрессию США.
Из воспоминаний А.П. Горцевича. (Книга «Куба глазами очевидцев»):
«Ближе к концу октября напряженность возрастала. 25 октября наш батальон подняли по тревоге среди ночи: «оружие разобрать, строиться». Представитель Ставки прояснил обстановку: «Сотни американских самолетов висят в воздухе, боевые корабли вышли в море. Будьте готовы к любой ситуации. Из строя – ни слова…». Днем на наш БТР укрепили 2 новых пулемета. Мы с водителем Гришей Шестериковым выпросили у начальника вооружения 2 ящика гранат. Гриша крикнул: «Ну, Санька, просто так не пропадем!». Конечно, наивность наша была налицо. Разве мы знали, что мир тогда висел на волоске? Только после осознали, что от нас и пепла бы не осталось».
Да, в те самые знаковые дни Карибского кризиса люди Земли, может быть, впервые по-настоящему ощутили испепеляющее дыхание ядерной войны. Осознал это и Саша Горцевич, рядовой участник опасного противостояния двух великих держав.
Вернувшись на Родину, он освоил электромонтажное дело и поступил на вечернее отделение Смоленского филиала МЭИ. Впервые в жизни получил собственное жилье – комнату в коммуналке. Пришлось ему, что называется, мотаться по городу из конца в конец: дом (ул. Лавочкина) – работа на электроламповом заводе (дальняя Поповка) – институт (Реадовка). Выдержал и это испытание – защитил диплом инженера. Со временем от электромонтера дорос до ведущего конструктора НИИТехноприбора. Женился на студентке-заочнице вуза и тут не ошибся: дожили они с Асей Васильевной до золотой свадьбы. В 1970-м, наконец‑то, квартиру двухкомнатную получили. Детей хороших вырастили (дочь и сын – художники, живут в Твери), внуков помогли поднять.
И всё бы ничего. Да болезни Александра Петровича одолевать стали: снова язва желудка, бронхиальная астма. Боролся с ними самостоятельно и целеустремленно. Помогали книги известных врачей. Он всегда много читал. Наизусть знал многое из Лермонтова и Пушкина, свободно цитировал изречения из Евангелия, интересовался новинками научно-популярной литературы.
С семьей Горцевичей мы часто обменивались журналами и газетами. Беседовать с Александром Петровичем было интересно. Он много знал и помнил, не замыкался на своих болезнях и бытовых проблемах.
Вот и последнее в своей жизни испытание прошел Горцевич мужественно. В начале 2014‑го врачи вынесли ему приговор: неоперабельный рак 4‑й стадии. С осознанием этого человек жил еще более года, не теряя интереса ко всему происходящему вокруг, не падая духом, только установил себе строжайшую диету. Одного боялся – как бы не случилось что с женой, верной его опорой. Особенно тревожился, когда она уходила на дачу. Сожалел, что сам не смог поехать за дорогой для него кубинской наградой – медалью «Воин-интернационалист». (Из рук посла Кубы её получала Ася Васильевна). Прощальным напоминанием о причастности Александра Горцевича к давнему событию мирового масштаба – Карибскому кризису – стал венок, принесенный «кубинцами» на могилу своего боевого товарища…
Елена Погожева